Глубокское гетто (Витебская область)

Глубокское гетто
Местонахождение	Глубокое
Координаты	55.142778, 27.68527855°08′34″ с. ш. 27°41′07″ в. д. / 55.142778° с. ш. 27.685278° в. д. (G) (O)
Период существования	сентябрь 1941 — 20 августа 1943

Гетто в Глубоком (сентябрь 1941 — 20 августа 1943) — еврейское гетто, место принудительного переселения евреев города Глубокое Глубокского района Витебской области в процессе преследования и уничтожения евреев во время оккупации территории Белоруссии войсками нацистской Германии в период Второй мировой войны.

Оккупация Глубокого и создание гетто

Накануне Великой Отечественной войны в городе Глубокое евреи составляли 50 % из более чем 10 000 жителей^[1] (по другим данным — более 3 000 человек^[2]).

Глубокое был оккупирован немецкими войсками 3 года — с 2 июля 1941 года до 3 июля 1944 года^[3][4].

Перед этим, узнав о начале войны, советские чиновники, забрав весь имеющийся транспорт, бежали из города, даже не пытаясь помочь людям эвакуироваться и не предупредив евреев о смертельной опасности. Только считанные еврейские семьи ушли пешком из города, а подавляющее большинство евреев решило остаться. К тому же, многие помнили немцев с хорошей стороны во время Первой мировой войны, и не могли поверить, что они изменились и стали способны на любые зверства^[5].

После оккупации город был преобразован в центр округа рейхскомиссариата «Остланд» и в нём были размещены управа округа, немецкий гарнизон и армейские склады^[6].

Сразу после захвата города немцы расстреляли видных членов еврейской общины^[1], а остальных евреев, даже детей, стали использовать на принудительных, большей частью непосильно тяжелых, работах. При этом немцы беспрерывно издевались над евреями, часто из­бивая их до потери сознания и заставляя выполнять унизительные и гнусные действия: ходить на четвереньках, целовать обувь у немцев и многое другое. Евреев загоняли под водокачку и в холодную погоду обливали холодной водой, измождённых людей после работы часто заставляли одетыми «купаться» в озере^[4]. В августе 1941 года немцы расстреляли 42 еврея^[5].

В сентябре (22 октября^[1][4][7]) 1941 года немцы, реализуя гитлеровскую программу уничтожения евреев, с помощью коллаборационистов организовали в местечке гетто на улицах Маркса, Энгельса, Красноармейской, Чкалова и Красных партизан^[5][7][8][9].

По издевательскому приказу гебитскомиссара всем евреям было предписано переселиться в гетто в течение 30 минут^[1]. С разрешения специальной комиссии из магистрата евреям позволили взять с собой только немного рух­ляди, а хоть сколько-то ценные вещи — мебель, одежду, хозяйственный инвентарь, скот — брать запретили^[7]. По воспоминаниям свидетеля этого переселения: «Евреи несли свои жалкие вещи в отведенный для них лагерь — гетто. На улицах небывалый шум, крик, тол­котня. Полиция со своей стороны „наводила порядок“ и била людей прикладами, палками и чем попало»^[4].

Для контроля исполнения своих приказов и организации принудительных работ немцы создали в гетто «еврейский совет» — юденрат, поставив его руководителем Гершона Либермана. Он, рассчитывая на прагматизм немцев, старался, чтобы работа узников гетто была максимально производительной, — ещё не зная, что по нацистскому плану «окончательного решения еврейского вопроса» все евреи подлежат безусловному уничтожению^[5].

В гетто были согнаны около 8 000 евреев из Глубокого и других населённых пунктов^[8][9].

Условия в гетто

Всех евреев трудоспособного возраста переписали, заставив пройти регистрацию — чтобы использовать их на самых тяжелых работах. За малейшую «провинность» и невыполнение умышленно завышенных нормативов работ евреев избивали и убивали — за то, что осмелился пройти по тротуару, за то, что на одежде отпоролась желтая шестиконечная звезда и ещё за множество вещей. Самым распространенным наказанием было избивание людей плёткой — от 80 до 125 ударов^[1][7].

Из акта «О зверской расправе над евреями в гетто г. Глубоком Вилейской области…»:

За малейшее невыполнение умышленно повышенных нормативов работ применялись разного вида наказания (удары плеткой — 80-125 ударов, после чего редкие выдерживали, вырывание пучками волос, удары палкой по голове). Питание в концлагере: хлеба — 330 грамм на рабочего, состав которого — опилки, овсяная мука, размолотое стекло, песок и прочие примеси. Лица, не выполняющие какую-либо работу, лишались этого нищенского пайка. Мясо выдавалось порченное, из падали 80 грамм на 7 дней, крупы — 50 грамм на неделю. Вот тот паек, на который должен существовать и содержать семью тот или иной трудоспособный.

— ^[7]

Одним из оккупационных чиновников, проявлявшем особый садизм в обращении с узниками гетто, был некий Витвицкий, житель Глубокого, перешедший на сторону немецких властей^[5]. Полицаи, среди которых были местные, прибалты, поляки и западные украинцы, ежедневно убивали десятки евреев в районе так называемого «аэропорта»^[1].

Узников в гетто заставили жить в невыносимой тесноте, заселив по несколько семей в одну комнату. Из мебели обычно имелись только маленький столик и скамейка, спать приходилось всем вместе на полу^[4].

Ремесленников немцы заставили трудиться в разнообразных мастерских бесплатно, неквалифицированных евреев использовали на тяжелых и грязных работах, еврейских детей принуждали работать грузчиками, заготавливать дрова, служить прислугой^[1].

Из акта «О зверской расправе над евреями в гетто г. Глубоком Вилейской области…»:

Находившимся в концлагере были созданы ужасные условия жизни: изнурение непосильными условиями работы по 14-16 часов в сутки, доставка бревен на плечах до 3-х км, подноска камня и кирпича вручную до 30-50 кг на рабочего, выпиливание кусков льда босыми, раздетыми и доставка его на берег без всяких средств перевозки, размол зерна вручную на паровой мельнице, двигатель которой не работал, откачка воды при помощи привода, куда должны были запрягаться лошади, поднос песка и гравия для починки дорого создание специальных упряжек для перевоза на 1-1,5 км 5-10 бревен жилых домов, использование евреев для выноса неразорвавшихся авиабомб за город, очистка уборных и сбор мусора руками без всяких инструментов и приборов, после чего это фотографировалось, очистка дымоходных труб, выбивание лестниц из-под ног работников с целью вызова несчастных случаев и унижения.

— ^[7]

Немецкие власти под жесточайшим контролем разрешили оставить на каждую семью, независимо от числа членов, только 20 кг муки или зерна. Когда у Ошера Гофмана обнаружили более муку в количестве, превышающем разрешённое, его с женой, детьми и стариками-родителями вывели на окраину города, заставили самих выкопать себе могилу и всех убили. За такое же «преступление» был расстрелян Шолом Ценципер^[7].

Первое время евреям разрешили 2 часа в день покупать продукты на базаре, причём не разрешалось покупать соль, масло, мясо, яйца и молоко. Вскоре посещение базара для евреев было запрещено полностью под страхом смерти^[1][4].

Узникам гетто под грозой расстрела запретили общение с местными крестьянами^[1]. Но, несмотря на угрозу смерти, находились крестьяне, передававшие и даже сами приносившие своим знакомым продукты в гетто. Крестьянин Щебеко ежедневно тайком доставлял моло­ко для больной матери своих друзей-евреев. Крестьянин Гришкевич ухитрялся приносить овощи для не­скольких еврейских семейств^[4].

За попытки принести в гетто продукты немцы и полицаи избивали и убивали людей. Жену Зальмана-Вульфа Рудермана избили до полусмерти за попытку принести в гетто два яйца, Шолома Ценципера расстреляли за найденную при входе в гетто тушку петуха, Н. Краут был убит за жменю соли^[1]. В марте 1943 года жандармерия и «бобики» (так в народе презрительно прозвали полицаев^[10]) искали Залмана Флейшера за то, что он купил у крестьянина кусок масла. Флейшер сумел бе­жать, но шеф жандармерии Керн приказал за это убить первых встречных евреев — ими оказались Лейве Дрисвяцкий, его 18-летний сын Хавна, и Липа Ландау^[4]. Однажды за найденные у кого-то патроны были расстреляны сразу 100 узников гетто^[1].

Одним из самых категорических ограничений для евреев был запрет есть ягоды, плоды и жиры — в любом, даже самом малом количестве. У Зелика Глозмана 10-летний сын Арон пронес в гетто немного ягод. Несколько дней немцы во главе с гестаповцем Гайнлейтом искали ребёнка по всему городу. Родителям удавалось прятать его какое-то время, но впоследствии всю их семью убили^[4].

Помимо физического насилия, немцы придумывали для евреев бесчисленные мораль­ные пытки. Нацисты и их пособники издевались при этом не только над живыми, но и над мертвыми — евреев заставили сломать ограду вокруг еврейского кладбища, срубить там все деревья и разбить памятники^[4].

Несмотря на нечеловеческие условия существования и постоянную угрозу смерти, известны случаи, когда евреи оказывали помощь совет­ским военнопленным, находящимся в 1,5 километров от Глубокого — в селе Березвече в лагере военнопленных. Например, семья Козлинер приносила им хлеб, и когда немцы это обнаружили, то всю семью вместе с детьми (8 человек) расстреляли^[4].

Массовые убийства в 1941 году

С декабря 1941 года немцы начали проводить в гетто систематические «акции» (таким эвфемизмом гитлеровцы называли организованные ими массовые убийства)^[4][7].

Одним декабрьским утром несколько десятков человек выгнали из домов и голыми, в сильный мороз, заставили идти к месту смерти в Борки в 1,5 километрах от Глубокого. По свидетельским показаниям: «Всех погнали в Бopки, где их и расстреляли. Бедных детей бросали в яму живыми и так живыми их и закапывали. Немцы заставляли у открытой могилы молодых тан­цевать, а старых петь еврейские песни. После такого садистского издевательства они принуждали молодых и здоровых нести на руках в яму бессильных стариков и калек и ук­ладывать их там. Только после этого им следовало ложиться самим, и тогда уже немцы расстреливали всех»^[4].

Перед убийством немцы и полицаи дико издевались над обречёнными людьми, в том числе над женщинами и детьми, — кололи ножами, держали голыми на морозе, обливали холодной водой, избивали до по­тери сознания^[4].

Создание второго гетто

К началу 1942 года в Глубоком оказались более 2 500 евреев-беженцев из многих населенных пунктов, найдя в гетто временное убежище^[5].

С 20 мая до начала июня 1942 года нацисты, желая, в том числе, вынудить евреев отдать последние припрятанные ценности, приказали «малополезным и малоценным», по их классификации, евреям переселиться на территорию новообразованного второго гетто — сформировав «гетто внутри гетто», для чего отгородили одну улицу, разделив гетто на две части. В одном гетто находились специалисты и их семьи, во второе согнали стариков, больных и детей. Это гетто по плану гитлеровцев не получало продуктов питания и подлежало уничтожению в первую очередь^[1][7]. На деле оказалось, что немцы разрешили откупаться от переселения. За две недели тех, кто не мог заплатить «выкуп», переместили во второе гетто, а ста­риков, старушек и калек свозили туда на телегах. По сохранившимся свидетельствам: «Не поддается описанию это страшное зрелище. Бедные старики рыдали, жалобно спрашивая: „Куда и зачем нас везут? За какие грехи нас отделяют от наших де­тей?“ Красноармейская улица была наполнена стонущими, плачущими стариками, калека­ми». После образования второго гетто один из главных убийц глубокских евреев Копенвальд официально заверил юденрат своим «честным словом», что «никакой резни евреев больше не будет»^[4][5].

Массовые убийства в 1942 году

25 марта 1942 года немцы расстреляли в Борках 110 евреев из гетто^[5].

Ночью с 18 на 19 июня 1942 года немцы и полицаи оцепили второе гетто и начали выгонять узников из домов. На рассвете людей согнали на футбольное поле и начали отбор, избивая их прикладами, палками и кирпичами, а затем отправляя партиями в местечко Борок на расстрел. Молодая Зельда Гордон стала убегать, за ней побежали дру­гие, и вскоре множество евреев были расстреляны конвоем. Самуил Гордон пытался укрыться в первом гетто, но его поймали, избили, зацепили кочергой за шею и таскали так по улицам, пока он не умер^[4]. Людей в Борках раздевали догола, приказывали лечь в ямы и расстреляли из автоматов^[1]. Всего 20 июня 1942 года в Глубоком были убиты 2 500 (3 000^[9], 2 200^[8]) евреев^[5][7].

Осенью 1942 года в Глубоком были убиты ещё около 1 000 евреев^[8][9].

Условия во втором гетто

В июле 1942 года гебитскомиссар, желая полностью истребить евреев в округе, пошёл на хитрость — приказал всем оставшимся в живых евреям Глубокого и окружающих деревень перебраться в гетто, уверяя, что отныне евреи не должны бояться, потому что их больше не будут убивать и гарантируют жизнь. Члены юденрата со спецпропусками были даже посланы в поездку в соседние деревни, чтобы разыскивать скрывающихся евреев и уговаривать их перейти в гетто^[4].

Нацистская ложь сработала, и большинство прятавшихся в округе евреев (всего около 500 человек^[8], 600—700^[5]), погибая от голода, холода, болезней и преследования, собрались во второе гетто в Глубоком, и оно стало похоже на семейный лагерь. Здесь в страшной тесноте, в сараях без света и воды, ютились уцелевшие евреи из 42 городов и деревень — из Миор, Друи, Прозорок, Голубич, Зябок, Дисны, Шарковщины, Плиссы и многих других. Кроме взрослых, тут оказались осиротевшие дети — даже грудные, которых случайно находили на обочинах дорог и в лесах и привозили в Глубокое. Также в глубокское гетто в поисках хоть какого-то укрытия пришли некоторые спасшиеся от смерти евреи из Долгиново, Друйска, Браслава, Германович, Лужков, Гайдучишек, Воропаево, Парафьяново, Загатья, Бильдюг, Шипов, Шкунтиков, Порплище, Свенцян, Подбродзи^[1][4].

Грабёж и утилизация еврейского имущества

Немцы убивали и грабили евреев в таком масштабе, что им понадобилось создать в Глубоком настоящее производство по хранению, переработке и продаже еврейского имущества. Беспрерывно в местечко прибывали телеги с награбленной и снятой с убитых евреев одеждой, обувью и бельём; с посудой, швейными машинками и предметами домашнего хозяйства. Все эти вещи сортировались, чистились, ремонтировались, приводились в порядок и с немецкой аккуратностью раскладывались в складах-амбарах. В скором времени на бывшей улице Карла Маркса в Глубоком немцы открыли торговые дома («варенхаузы»), за бесценок торгующие вещами убитых людей — одеждой, обувью, галантереей, посудой и мебелью^[1][4].

Для стирки вещей убитых и ограбленных людей немцы организовали круглосуточную прачечную, в которой заставили работать евреев. При этом, по воспоминаниям свидетелей, происходили страшные сцены — люди натыкались на одежду своих убитых родных. Например, Рафаэл Гитлиц узнал платье своей убитой матери, Мане Фрейдкиной пришлось отстирывать от крови рубашку своего убитого мужа Шимона, а жене учителя Милихмана тоже пришлось чинить костюм своего убитого мужа^[4].

Но торговлей вещами убитых немецкая деятельность не ограничивалась. Нацисты создали специальное «Бюро гебитскомиссара в Глубоком», администрация которого расположилась на улице Карла Маркса, дом 19. Это бюро наблюдало за порядком в мастерских и непосредственно за работающими, вело бухгалтерский учёт^[7]. Также бюро занималось подготовкой и отсылкой посылок в Германию по заказам немецких учреждений и отдельных лиц. Количество посылок было так велико, что немцы открыли специальный цех для изготовления картонных коробок, заставив там трудиться еврейских детей 8-12 лет. За самый маленький изъян в коробке детей наказывали с не меньшей жестокостью, чем взрослых. Остались известны некоторые имена постоянных заказчиков услуг этого бюро, получавших вещи убитых евреев: гебитскомиссар Гахман, референты Геберлинг и Гебелль, шеф жандармерии Керн, офицеры Гайнлейт, Вильдт, Шпер, Цаннер, Беккер, Копенвальд Зейф, Шульц и многие другие^[4].

Сопротивление

Начиная с весны 1942 года, в гетто параллельно активизировалось строительство «схронов» (убежищ) и организация подпольных групп молодежи для сопротивления. Все они собирали оружие и искали связи с партизанами, но единого руководства у этих групп не было — одни готовились защищаться дома, другие решили уйти к партизанам (при том, что евреев в партизанские отряды часто принимали неохотно)^[5].

Узники гетто, особенно молодежь, начали различными путями собирать и прятать оружие, а также передавать его партизанам. Рувим Иохельман из Гайдучишек для этого специально устроился на работу в склад жандар­мерии и выносил оттуда оружие и медикаменты, пока не попался и был расстрелян. Яков Фридман, переодетый в форму полицая, до осени 1942 года добывал оружие в деревнях и передавал его в гетто и партизанам, а затем ушёл к партизанам. Зять Моисея Беркона, пока не погиб в неравном бою из-за доноса, успел добыть много оружия для партизан. Клейнер из Лучая (деревня недалеко от Дунилович) тоже передавал оружие партизанам, а осенью 1942 года ушел оглушил немца, стоявшего на посту в гетто, забрал у него автомат и ушел к партизанам^[4][7].

Летом 1942 года из глубокского гетто в лес к партизанам смогла вырваться целая группа молодежи, причем с оружием. Многие евреи из гетто в Глубоком стали известными бойцами в партизанской войне против нацистов, а всего в партизанских отрядах с фашистами сражалось более 60 глубокских евреев^[5]. Вот некоторые из самых прославленных воинов-партизан — Яков Рудерман, Миша Козлинер, Хава Камински, Нохум Леках, Борис Шапиро, Мотка Либерман, Ципа Соловейчик, Авнер Фейгельман и Ицхак Блат из бригады имени Ворошилова, Менаше Копелевич, Перец Гершман, Залман Михельман, Залман и Дон Фейгельсон, Пиня Ожинский, Яков Фридман, Борух Таммер и другие^[5]. У Бомы Гениховича, родом из Плиссы, немец Копенберг убил в гетто отца. Сбежав из гетто, Бома стал партизаном, и впоследствии выследил и убил Копенберга, а также вместе с товарищами смог захватить и повесить Иду Одицкую — немецкую садистку, любившую лично участвовать в массовых убийствах^[4].

Группа молодёжи, в состав которой входили, среди прочих, братья Кацович, Залман Мильхман, Иохельман, Яков Рудерман, Рахмиэль Милькин и Давид Глейзер, смогла из гетто наладить связь с партизанским отрядом «Мститель» и передавала ему оружие. В сентябре 1942 года эта группа — 18 (17^[7]) человек — со своим оружием вырвались из гетто и присоединились к партизанам. Через несколько месяцев к партизанам ушли ещё 18 узников гетто, в том числе Израэль Шпарбер, Моисей (Михаил) и Соня Фейгели, Гирш Гордон, Симон Соло­вейчик и Гирш Израилев. Семьи Фейгеля и Милькина (всего 14 человек) были арестованы гестаповцами и после пыток убиты. Также зверски был убит Иосель Фейгельсон с сестрой и дочерью, когда в июле 1943 года обнаружилось, что известные партизаны Залман и Дон — его сыновья^[4].

В феврале 1943 года по подозрению в связях с партизанами был арестован и убит вместе с женой глава юденрата Гершон Либерман, а двум их сыновьям, Ирухиму и Мотке, удалось сбежать из-под конвоя^[5].

Уничтожение гетто и восстание узников

В данной статье или разделе имеется избыток цитат либо слишком длинные цитаты. Излишние и чрезмерно большие цитаты следует обобщить и переписать своими словами. Возможно, эти цитаты будут более уместны в Викицитатнике или в Викитеке.

Немцы запланировали полное уничтожение гетто, и по мере приближения назначенной даты стремились заранее пресечь любые, даже потенциальные, попытки узников подготовиться к сопротивлению. Всё, что в гетто выглядело хоть сколько-нибудь подозрительным, безжалостно пресекалось. Например, Шлему Крайнее расстреляли за то, что он подковал коня крестьянину; Зайца после долгих пыток убили за найденный радиоприемник; пожилого Мордуха Гуревича расстреляли за то, что он поздоровался с местным крестьянином; девушку Салю Браун расстреляли за дружбу с местным парнем^[4].

Старший сын главы юденрата Гершона Либермана после побега впоследствии погиб, а Мотке, младший, организовал и возглавил небольшую партизанскую группу, и самостоятельно мстил немцам. В середине августа 1943 года он с Б. Цимером по заданию Давида Пинцова, командира партизанской бригады имени Суворова, вернулись в гетто, чтобы подготовить восстание и вооруженную поддержку предстоящего нападения партизан на немецкий гарнизон Глубокого. Они сумели подготовить 300 молодых евреев — вооружённых и снабжённых взрывчаткой^[7]. Однако восстание пришлось отложить. 18 августа 1943 года партизаны захватили Докшицы, Крулевщизну и остановились в лесу под Шуневичами в 4 километрах от Глубокого. Вследствие этого в ночь с 18 на 19 августа из Вильнюса и Двинска в Глубокое прибыли немецкие части для борьбы с партизанами, а глубокское гетто нацисты решили депортировать в лагерь смерти Майданек. В 4 часа утра немецкий офицер приказал юденрату собрать через два часа всех евреев на площади якобы для отправки в Польшу, в Люблин, где «они будут трудиться»^[7]. Но узники, понимая, что немцы готовят очередную «акцию», бросились на прорыв охраны и ограждений гетто. Немцы и полицаи открыли по бежавшим сплошной огонь, и людям, потеряв десятки убитых и раненых, пришлось повернуть обратно и прятаться в убежищах. Утром немецкие жандармы и полиция окружили гетто с целью его уничтожения, но столкнулись с организованным вооруженным сопротивлением евреев^[7].

Депортация в лагерь смерти была сорвана, что привело немцев в ярость, и они решили всех, без исключения, евреев сжечь прямо в гетто. Гетто поджигали с низколетящих самолетов под грохот марша «Хорст Вессель» — сбрасывая зажигательные бомбы и расстреливая мечущихся евреев из пулеметов. Гетто превратилось в один гигантский костер. Многие задохнулись в дыму или погибли в давке и от удушья в выкопанных заранее убежищах^[1][5].

Евреи, большей частью молодые, стремившиеся любой ценой мстить и сопротивляться, достали спрятанное заранее оружие и 4 дня сражались, убив и ранив более 150 нацистов и полицаев. За это время оккупанты получили подкрепление, смогли отбросить партизан и добили последних сопротивлявшихся евреев в гетто. По оценкам историков, если бы партизанская помощь успела придти в гетто, то около 500 человек смогли бы спастись^[1][11].

По показаниям очевидца:

"…гетто было разрушено обстрелом из орудий и бронемашин и абсолютно сожжено полностью. По территории бывшего гетто валялись расстрелянные и обгоревшие трупы людей, в числе которых были женщины, дети и старики. Характерно то, что в факте расправы немцев над гражданами гетто принимало и участие входившие в подчинение фельд-комендатуры номер 600 немецкие воинские подразделения, а из бронемашин, принадлежавших той же комендатуре, производился обстрел и уничтожение граждан.

— ^[7]

Так 20 августа 1943 года гетто в Глубоком было уничтожено, при этом погибли 5 000 евреев^[4][5][8][9].

Из акта «О зверской расправе над евреями в гетто г. Глубоком Вилейской области…»:

19 августа 1943 года немцам через своих шпионов удалось узнать о готовящемся восстании в концлагере. Молодежь концлагеря 15 августа созвала раду (подпольный совет), где решили: через партизан доставить ВВ, заминировать все местные органы управления (муниципалитеты). В эту же ночь организовать восстание и массовый выход из гетто. Имеющееся оружие и боеприпасы 18 августа в 5.00 ч. было распределено между всеми, кто умел с ним обращаться.

К этому времени гетто было окружено в три кольца, обставлено танками, орудиями. Восстание началось 19 августа 1943 года, организованное тов. Либерманом. Условленным сигналом (взрыв гранаты и криком «ура» — фойрус) было вызвано общее действие. Все ринулись на прорыв проволочных заграждений забора. Завязался бой с немцами и полицией. В первую очередь были забросаны гранатами пулеметные гнезда, часовые на вышках, зажжены полицейский посторунок, войлочные фабрики и дома артелей, в которых выделывались мыло, ножи и шерстяные изделия; швейные и сапожные мастерские — все было уничтожено.

Немцы были ошеломлены такими действиями и открыли артиллерийский огонь, подошли танки, но ничто не могло удержать этого натиска, евреи оказывали сопротивление, а один бункер немцы не могли взять в течение целого дня.

По показанию очевидца и участника этого восстания тов. Пинтова и агентурщика тов. Д. было убито и ранено около 100 гитлеровцев: тов. Либерман убил 4-х немцев.

Часть евреев ушли в лес, а большая часть были расстреляны, замучены. Смертью храбрых погиб и организатор этого восстания тов. Либерман, которого забрали раненого и учинили над ним зверскую расправу путем вырезания внутренних органов. Детей, стариков, больных, всех тех, кто не смог уйти, тоже постигла та же участь; им выкалывали глаза, отрубали конечности, бросали живыми в огонь. Под домами были бункеры, в которые был пущен газ.

После расправы с евреями было мобилизовано немцами из окружающих деревень, а также и население города на уборку трупов из гетто. Евреев всех раздевали догола и крючками бросали на повозки; убирающим, особенно из бункеров, выдавался спирт и папиросы. Одежду и все имущество забирало население, даже золотые зубы у евреев выбивали и забирали.

Вся эта сцена фотографировалась специальным фотографом, особенно такие моменты, как гружение на повозку трупов, таскание за ноги, избиение, выкалывание глаз — все это заставляли делать белорусов, жителей города. Усилили пропаганду в ненависти к евреям, говоря, что «мы им сохранили жизнь два года, а они занялись бандитизмом» и так всех евреев г. Глубокое приказали звать «бандитами».

Из местного населения некоторые жители г. Глубокое называют местными бандитами, специально наживались в этот момент. Был такой случай: А.Гельман выскочил из гетто, его встретили двое и стали требовать золото, он им дал «золото»: крикнул «нате» и бросил в них гранату; в дер. Куфты Замской гмины Глубокского района Хутский Петр, к которому зашли бежавшие евреи попросить хлеба, взял веревку, зацепил за шею женщину и ее дочку и повел в дер. Залесье к жандармам.

Так расправились гитлеровские палачи и их прислужники с евреями г. Глубокое.

— ^[7]

Память

Списки узников гетто в Глубоком сгорели вместе с юденратом^[5]. Из тысяч узников спаслись от смерти около 500 человек^[12].

После 1945 года на месте расстрела евреев Глубокого, жертв Катастрофы, был установлен первый памятник^[8]. В дальнейшем на местах массовых убийств евреев стараниями и на средства Льва Артура Симоновича, Рахили Иоффе (Клебановой), Лейба Иоффе, Залмана и Дона Фейгельсонов, поставили ещё памятники — два в лесу Борок и один на бывшей улице Легионовой^[5][13].

В сквере на улице Чкалова, где в братской могиле лежат 4 500 человек, жертв геноцида евреев, возведён мемориальный комплекс. На каменных плитах на четырех языках написано: «Прохожий, поклонись этому святому месту! Здесь находятся жертвы еврейского гетто, уничтоженные немецкими нацистами в 1943 году. Вечная им память». Льву Артуру Симоновичу, одному из спасшихся узников глубокского гетто, много сделавшему для увековечивания памяти убитых, в 2006 году присвоено звание «почетного гражданина города Глубокое»^[1].

Телеведущий программы «Белорусское времечко» Константин Юманов планирует снять документальный фильм об истории глубокского гетто^[1].

В Тель-Авиве есть дом, называемый «дом Глубокого», потому что на его стенах написаны имена погибших в глубокском гетто^[2].

Михаэль Эткин, один из спасшихся евреев Глубокого, написал книгу воспоминаний «Несмотря ни на что, я победил»^[14].

Источники

• Адамушко В. И., Бирюкова О. В., Крюк В. П., Кудрякова Г. А. «Справочник о местах принудительного содержания гражданского населения на оккупированной территории Беларуси 1941-1944». — Мн.: Национальный архив Республики Беларусь, Государственный комитет по архивам и делопроизводству Республики Беларусь, 2001. — 158 с. — 2000 экз. — ISBN 985-6372-19-4

• Глубокое — статья из Российской еврейской энциклопедии;
• Акт, направленный в Белорусский штаб партизанского движения 28 октября 1943 года: «О зверской расправе над евреями в гетто г. Глубоком Вилейской области, учиненной 19 августа 1943 года», составленный сразу после ликвидации гетто командованием 1-й партизанской бригады имени Суворова. Акт подписали: П. А. Хомченко — командир бригады, Н. Е. Усов — комиссар, Т. К. Раевский — начальник штаба. Сейчас этот документ хранится в Национальном архиве Республики Беларусь^[7].
• Национальный архив Республики Беларусь (НАРБ). — фонд 370, опись 1, дело 483, лист 15^[9]; фонд 845, опись 1, дело 64, лист 2^[9]; фонд 861, опись 1, дело 13, листы 78, 78об., 80об., 81^[7][9];
• Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). — фонд 7021, опись 92, дело 212, листы 8-13^[9];

Ссылки

• А. Шульман. «Кадиш» на глубокской земле

Литература

• М. Эткин. «Несмотря ни на что, я победил»^[14].  (иврит) (англ.)
• Черная книга. «О злодейском повсеместном убийстве евреев немецко-фашистскими захватчиками во временно окупированных районах Советского Союза и в лагерях Польши во время войны в 1941—1945 гг.» Составители: Василий Гроссман, Илья Эренбург. Вильнюс: ЙАД. 1993. — С. 145—147
• Ицхак Арад. Уничтожение евреев СССР в годы немецкой оккупации (1941—1944). Сборник документов и материалов, Иерусалим, издательство Яд ва-Шем, 1991, ISBN 9653080105
• Черноглазова Р. А., Хеер Х. Трагедия евреев Белоруссии в 1941— 1944 гг.: сборник материалов и документов. — Изд. 2-е, испр. и доп.. — Мн.: Э. С. Гальперин, 1997. — 398 с. — 1000 экз. — ISBN 985627902X
• Винница Г. Р. Холокост на оккупированной территории Восточной Беларуси в 1941—1945 годах. — Мн.: Ковчег, 2011. — 360 с. — 150 экз. — ISBN 978-985-6950-96-7

Примечания

1. ↑ ^{1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19} С. Голесник. Спасшийся из ада
2. ↑ ^{1 2} Д. Берникович. «Марш жизни» 70 лет спустя
3. ↑ Периоды оккупации населенных пунктов Беларуси
4. ↑ ^{1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26} Убийство евреев в Глубоком и в других местечках (Долгиново, Кривичи)
5. ↑ ^{1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18} В. Едидович, Г. Гольдман. Глубокое
6. ↑ История города Глубокое
7. ↑ ^{1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20} Г. Розинский. Восстание в Глубокском гетто
8. ↑ ^{1 2 3 4 5 6 7} Глубокое — статья из Российской еврейской энциклопедии
9. ↑ ^{1 2 3 4 5 6 7 8 9} Адамушко В. И., Бирюкова О. В., Крюк В. П., Кудрякова Г. А. «Справочник о местах принудительного содержания гражданского населения на оккупированной территории Беларуси 1941-1944». — Мн.: Национальный архив Республики Беларусь, Государственный комитет по архивам и делопроизводству Республики Беларусь, 2001. — 158 с. — 2000 экз. — ISBN 985-6372-19-4
10. ↑ Уроки Холокоста — путь к толерантности
11. ↑ И. А. Альтман. Холокост и еврейское сопротивление на оккупированной территории СССР
12. ↑ Лев Артур Симонович, узник Глубокского гетто
13. ↑ Holocaust in Glubokoe  (англ.)
14. ↑ ^{1 2} А. Шульман. «Кадиш» на глубокской земле

См. также

• Восстания в еврейских гетто

Для улучшения этой статьи желательно?: Добавить иллюстрации. Проставить интервики в рамках проекта Интервики.